Поездка в Польшу 13-23 августа 2016 года. Часть 1.

13 августа 2016 года по приглашению своих друзей, изнывающих от скуки в четырехмесячном вынужденном отпуске в своем доме под Краковом и в связи с этим настойчиво зазывающих меня к себе в гости, я отправилась в небольшое путешествие в Польшу. В Европу – но на поезде – и при том с Белорусского вокзала, рядом с которым бываю каждый день – романтика! ВАРШАВА. НЕВЕЗЕНИЕ И НЕДОДЕЛАННОСТЬ…       Для осмотра достопримечательностей польской столицы у меня было 11 часов. В этот промежуток времени я наметила для себя посещение пяти кладбищ и двух соборов.       Варшава – хоть и столица – но не сравнить ее по размерам ни с Москвой, ни с Парижем, ни с Лондоном… две линии метро… К тому же кладбища находятся на расстоянии друг от друга, но все же в одном районе. Начала я свой скоростной забег с самого дальнего от центра кладбища… Бывший русский город ... споры о послевоенных границах:      Черчилль: "Но Львов никогда не был русским городом!"      Сталин: "А Варшава была"...            Вольское православное кладбище появилось в середине 19 века, в ту самую пресловутую бытность Варшавы русским городом. На этом кладбище мне в первую очередь хотелось найти захоронение писателя Погорельского, автора сказки «Черная курица или подземные жители», а также интересно было бы взглянуть на могилу отца Александра Блока. Но, увы – за два часа, которые я себе отмерила, при достаточно планомерном обходе старой части кладбища, искомые могилы мне не встретились.       В левой части кладбища обнаружились захоронения военных – даты смерти - 1945-1946 – количество их при этом очень невелико. Рядом похоронены те, кто умерли во время «изготовления» щедрого подарка Сталина – Дворца культуры и науки (сейчас в моде у местных название «сталинское жало») – при этом по сей день самого высокого здания в Варшаве и седьмого в Европе (188 м +49 м шпиль), построенного по проекту Льва Руднева в 1952-1955 гг.       В ходе моей прогулки мне встретились захоронения писателя Михаила Арцыбашева, писателя и историка Александра Пузыревского, коменданта Варшавы генерала Бебутова, губернатора Варшавы Евгения Рожнова, президента Варшавы Сократа Старынкевича – инициатора создания варшавского водопровода.       И еще несколько фотографий с Православного кладбища.       Другие конфессии       Вторым кладбищем, которое я посетила, было евангелистско-реформаторское. К этому моменту у меня уже был необходимый словарный запас, с которым я обратилась к смотрительнице: «Дзень добре, пани, проше, Анна Герман». Но то ли я не так посчитала «першу дорожку право», то ли меня сбили с толку фотографии захоронения, которые я предварительно изучила, получив при этом неверное представление, где могила Герман должна находиться, но в итоге я обошла чуть ли не все кладбище (оно небольшое), но могилу не нашла. Пришлось обратиться еще раз к почтенному польскому семейству, в котором мама, поджав губы, прекрасно понимала и русский язык, и причину моих поисков, а сын (чуть старше меня по возрасту) немного говорил по-английски, и после консультации с недовольной мамой, любезно помог мне найти в итоге могилу (перша дорожка была не той).       От евангелистско-реформаторского кладбища до еврейского – рукой подать. Там мне были интересны могилы Людвига Заменхофа – изобретателя языка эсперанто и кенотаф Янушу Корчаку.       Рядом с последним установлен памятник миллиону еврейских детей, убитых в Варшавском гетто. Средства на памятник выделили Джек Айснер и Давид Ландау, участники восстания в гетто, сумевшие выжить и в гетто, и позже в концлагерях. «Мы мечтаем о лучшей жизни, правдивой и справедливой, жизни, которой нет сегодня, но которая наступит в один прекрасный день…»       Что-то вроде за 70 лет не наступила пока…       Кстати, по-польски могила – это «гроб». Простенько и понятно. Слово «могила» тоже используется, но считается устаревшим. Кенотаф называется «гроб символична» или «могила символична». А семья по-польски – «родына» - в точности так же, как в украинском языке. Так что «гроб родыны такой-то» - это одна из самых часто встречающихся надписей – семейные захоронения. А еще одна часто встречающаяся надпись – Bog tak chcial (Бог так хотел – как мы бы сказали «На все воля Божья). СОБСТВЕННО ПОЛЬША       Основное кладбище Варшавы называется Повонзки (название местности) и состоит из двух частей – Старые Повонзки и Воинские (от одной до другой пришлось добираться на трамвае). Оба этих кладбища по-своему интересны: Старые Повонзки – самый известный старинный некрополь Варшавы, а Воинские Повонзки – примерно как наше Новодевичье.       На старых Повонзках я наметила для себя буквально несколько имен, которые представляли для меня интерес. У входа на кладбище располагаются внушительные мраморные плиты со списками известных людей по категориям – ученые, писатели, музыканты, и т.д., с указанием номеров кварталов и могил. Плит, посвященных каждой из профессий несколько; когда одна заканчивается, вешается новая и постепенно заполняется. Тщетно раза три обошла я все эти доски в поисках имени Михаила Огинского – автора полонеза, мелодию которого я после окончания советской музыкальной школы смогу напеть и после смерти из собственной могилы – но увы! Уже только дома, внимательно изучив дополнительную информацию, я выяснила, что Огинский похоронен все же в Италии, где скончался, а в Википедии, которая утверждает, что он в Варшаве на Старых Повонзках - ошибка. Не нашлась в списке у ворот кладбища и популярная писательница Иоанна Хмелевская. А вот у композитора Ежи Петербурского (автора музыки танго «Утомленное солнце» и песни «Синий платочек»), по-видимому, указан неверный участок, его могилу мне также найти не удалось, хотя указанный участок я обошла четыре раза. Нашлись по данным плана только могилы композитора Станислава Монюшко и писателя Болеслава Пруса (романы «Кукла», Фараон»).       И еще несколько общих видов кладбища Старые Повонзки.       И вот, наконец, Повонзки Воинские – пятое и последнее из варшавских кладбищ на сегодня. В первую очередь это кладбище, конечно, - место памяти тех, кто погиб во время различных войн, которых в истории Польши случилось немало. Здесь созданы своеобразные мемориальные комплексы – в память о погибших в ходе борьбы за независимость Польши после Первой мировой войны; в память бойцов Армии Крайовой и Армии Людовой; в память всех погибших в концентрационных лагерях на территории Польши.       Поскольку время поджимало, пришлось взять «языка» в конторе у ворот – пожилого сотрудника, который понимал то, что я говорила по-русски. Он провел меня к могиле Яна Бжехвы – детского писателя, автора «Академии Пана Кляксы» (при этом в Польше Бжехва знаменит из-за своего стихотворения про жука «Chrzaszcz», которое считается одним из самых труднопроизносимых в польской литературе, отчего и получило известность , а в городе Щебжешин , название которого тоже упоминается в стихотворении, даже поставили памятник жуку).       А вот могилы Войцеха Ярузельского не видать мне было, как своих ушей. На фамилию Ярузельский сотрудник кладбища скривил кислую мину и махнул в сторону главной аллеи. Я обошла ее всю, но не нашла Ярузельского, а уже потом в Кракове мне объяснили, что его похоронили где-то во втором ряду аллеи – так, чтобы не сразу было видно. Другая мадам, прекрасно говорившая по-английски, была очень любезна, но на фамилию Ярузельский с той же кислой миной сразу спросила: «This is the one whom you know in Russia?» Вот такое в Польше отношение к советскому периоду и конкретно к Ярузельскому. При этом Болеслав Берут похоронен в мини-мавзолее в центре кладбища, правда, справедливости ради надо заметить, что его могила постоянно оскверняется – сотрудники не успевают стирать с мавзолея непристойные надписи.       Больше повезло и Владиславу Гомулке – его внушительный памятник на центральной аллее сразу бросается в глаза. В общем, как-то подумалось, что делать все нужно вовремя, даже умирать – пока не сменилась та власть, при которой ты обрел известность…       На Аллее Заслуженных - много польских спортсменов, принадлежность которых к тому или иному виду спорта отражена на их памятниках. Самый известный и посещаемый спортсмен здесь – это футболист Казимеж Дейна, олимпийский чемпион 1972 года.       Из внушительного списка, который я составила по Воинским Повонзкам, мне в ходе моей «пробежки» встретились: Михал Роля-Жимерский, маршал, кавалер ордена Победы – один из пяти иностранцев, получивший эту награду; писатель и журналист Рышард Капущинский; поэт Юлиан Тувим; маршал Мариан Спыхальский; Режиссер Ежи Кавалерович (Фараон); поэт Ежи Фицовский (автор слов к песне «Разноцветные кибитки»).       Наконец, с Воинских Повонзок я отправилась в центр Варшавы – полностью разрушенный в ходе Варшавского восстания в августе 1944 года, но позже восстановленный в том же виде. Проходя мимо зданий, которые выглядят как старинные, а на самом деле точно известно, что все это новодел (зданиям около 70 лет) – начинаешь постепенно ощущать, что у города нет своего лица, нет атмосферы, нет души… Хотя многим Варшава, наоборот, нравится, но лично я люблю все настоящее…       В Костеле Святого Креста, в котором Шопен, умирая в Париже, завещал похоронить свое сердце, шла воскресная вечерняя месса – яблоку негде упасть. Чертыхаясь, я пробралась в боковой проход и к счастью, сразу заметила на колонне цель моих поисков. Страшно неудобно щелкать фотоаппаратом во время мессы – но что делать? И ровно в этот момент месса достигла своего кульминационного момента – когда все прихожане пожимают друг другу руки. Стоящая передо мной женщина обернулась и увидела только группу китайцев с фотоаппаратами и меня. Не растерявшись, я пожала ей руку со словами «мир вам». Удивлению ее не было предела (по-польски нужно говорить: «pokoj niech bedzie z wami» – не очень похоже, согласитесь…       Наконец, в Костеле Святого Иоанна Крестителя – главном соборе Варшавы - я прошлась вдоль стен, где захоронены знаменитые поляки, а на выходе выяснилось, что Генрик Сенкевич где-то в крипте (подвале), и вход туда уже закрыт. Ну, если не везет – так уж везде. Я сфотографировала захоронение пианиста и государственного деятеля Игнация Падеревского – ну, и доску Пилсудского.       Пилсудский сейчас в Польше - национальный герой номер один, великий борец за независимость государства Польского, и прочее, и прочее. Его сердце захоронено в могиле матери на родине, в Вильнюсе, а тело – в Кракове. Но и в главном соборе Варшавы его доска тоже есть - вероятно, чтобы столице не было обидно.       В 19.00 скоростной поезд увез меня из Варшавы в Краков. Варшава получилась у меня как-то «галопом по Европам» - в общем-то, нормально, если за один день посещаешь пять кладбищ, но могло бы мне все же и чуть больше повезти… Часть 2 Евгения Долгих,      13-23 августа 2016 года. Варшава – Краков.       Составление отчета: август 2016 – июль 2017 гг.